Несколько лет очень любила "Железную женщину" (потом изменила ей с "Курсив мой").

Мария Игнатьевна (по словам Берберовой) очень хорошо спрогнозировала отъезд Горького в Россию. Распад личности, да; полагаю, что прожектам, о которых вы говорите, знали цену и сам Горький, и те, кто их слышал.

Н.Б. хорошо видит границу между человеком и писателем. Ко времени, когда писалась эта книга, Горький был совершенно бронзовый, а живого, слабого человека никто не помнил, да он и никого не интересовал уже.